Быстро помыть машину, чекаутируясь из “Азбуки” Аэропорт. Если местный, знаешь. Ангар на узкой улочке. Большой, что означает “нет очереди”. Двадцать минут позора в комнате отдыха под бубнящий телек, и свобода. Местечко тревожное. Хач..о нет. Будем же политкорректны. Южная диаспора нашей многоконфессиональной родины. Смотрят недобро. Да и Аллах велик. Мы ненадолго. Кассирша – русская девушка. “Кузов и коврики? Всего-то?” Кривая ухмылочка. “Триста пятьдесят”. Протягиваю тысячу. Смотрит. Взгляд пустой. “Сдачи нет. Все вы такие c тысячами.” Приближается. Улыбка с сахарный оттенком. “Давай разойдемся один-в-один.” “Мерседес у тебя уж больно красивый”. Аудитория в комнате превратилось в само внимание, предельно навострив уши. Что бы ты сделал, читатель? Самый предсказуемый вариант – бросить купюру на прилавок и уйти под цоканье языками. Подтверждая расхожий трэнд “фантиков как махорки”. Натягиваю очаровательную улыбку. “Мадемаузель, я студент. Денег нет.” Мадемаузель в предвкушении легкой наживы никак не ожидала подобного поворота сюжетной линии. “Так ты чо, жадный?” Действует по плану бэ. Разумеется, человек за рулем со звездой не может быть жадным. В ответ на подобный выпад полагается немедленно отлистать и раствориться. Улыбка сияет. Глаза искрятся. *разборчиво, с небольшой иронией*. “Мадемаузель, вы же видите. Студент. МАИ. Рядом тут. Стипендии не хватает.” Ящик кассы отщелкивается, обнажая миру заполненность различными купюрами. Банкноты меняют руки в полнейшей тишине.